Зачем смотреть «Казнь» — мрачный детектив на фоне разваливающегося СССР

21 апреля на экраны выходит дебютный фильм Ладо Кватании, автора клипов Дельфина, Хаски и Oxxxymiron. Над «Казнью» работала та же продюсерская команда, что подарила зрителям «Уроки фарси» и «Петровых в гриппе», а художник‑постановщик Дмитрий Онищенко до этого ставил невероятно успешный российский кинокомикс «Майор Гром: Чумной Доктор».

В одном из своих интервью Кватания рассказывал о своей любви к классическим хоррорам, таким как «Молчание ягнят». Это объясняет, откуда режиссёр «Казни» заимствовал мрачные образы и атмосферу. Но не меньше Ладо ценит и работы Тарковского.

Их влияние заметно в статичных кадрах, эффекте плавной камеры и постоянном использовании символизма. При этом Тарковский, как известно, ещё тот хоррор‑мейкер — кто не видел сцену из «Зеркала», где Маргарита Терехова моет волосы, тот, считай, не смотрел настоящих ужастиков. Поэтому оммажи к его творчеству в «Казни» выглядят очень уместно.

Сходство с «Настоящим детективом» и американская готика в СССР

В 1981 году Исса Давыдов, брутальный следователь по особо важным делам, расследует дело о маньяке, жестоко убивающем девушек. За плечами у героя — одна успешно раскрытая серия преступлений, но сейчас задача намного сложнее. Следствие разваливается, а начальство настойчиво требует найти виновного, что Исса и делает.

Спустя десять лет в уже закрытом деле внезапно объявляется новая жертва. За эти злодеяния уже осудили и приговорили к высшей мере двух братьев, но данные девушкой показания целиком разрушают предыдущую версию расследования. Теперь Давыдов должен как можно скорее всё исправить и найти настоящего маньяка.

Подобные сюжеты зрители видели много раз. Но самая отчётливая ассоциация, которая приходит в голову, — первый сезон «Настоящего детектива». Там двое сыщиков спустя много лет тоже возвращались к старому расследованию, параллельно пытаясь разобраться со своим нелёгким прошлым. Причём действие, как и у Кватании, происходило в разных временных пластах.

Кстати, «Настоящий детектив» считается одним из лучших образцов южной готики на экране. Параллели вновь напрашиваются сами собой: обветшалый дом как центр истории, атмосфера безысходности и запустения, обращение к социальным проблемам.

И тут интересно вот что. Авторы, осознанно или нет, перенесли истинно американский жанр в реалии Советского Союза. Но «Казнь» при этом не выглядит как калька или плагиат. Наоборот, фильм воспринимается как интереснейший жанровый эксперимент.

Праздник для поклонников историй о реальных преступлениях

Очевидную параллель можно провести с ещё одним западным сериалом — «Охотник за разумом». Продюсерский проект Дэвида Финчера рассказывает про становление науки о поведении серийных убийц в США. Только вот в Америке методика построения психологических профилей преступников — профайлинг — появилась ещё в 70‑е годы, а в 80‑е её уже начали активно применять. Но в СССР всё было иначе.

Идеология гласила, что маньяков не существует. Их считали обычными преступниками, хотя серийных убийц в Союзе было ничуть не меньше, чем на Западе. И образы некоторых из них легли в основу фильма.

В облике Андрея Валиты безошибочно угадывается Чикатило, один из самых известных и страшных советских «серийников». А вот с безымянным «шахматистом» всё немного сложнее. Больше всего он похож на Анатолия Сливко, знаменитого душителя пионеров. Он носил титул заслуженного учителя, но при этом убил как минимум семерых детей.

На то, что авторы вдохновлялись образом именно этого преступника, намекает фиксация «шахматиста» на детских ботинках и тот факт, что он сам себя считает монстром. Сливко, при всей чудовищности своих деяний, тоже был довольно рефлексирующим человеком и на протяжении всей жизни мучился совестью, подробно рассказывая об этом в дневниках.

«Казнь» не стоит путать с реальной хроникой преступлений, это прежде всего художественный фильм. Но он точно понравится фанатам криминалистики, которые обнаружат в сюжете немало пересечений с реальностью и приятных пасхалок.

Вязкая атмосфера разложения и ужаса

В России уже были попытки поставить качественный нуарный детектив. Например, не так давно появился сериал о поимке Андрея Чикатило, основанный на реальных событиях. Удивительно, но из такого многообещающего материала вышел не триллер, а балаган.

С другой стороны, как могло получиться иначе, если за созданием «Чикатило» стоял Сарик Андреасян — постоянный гость обзоров BadComedian, режиссёр «Защитников», а также комедий «Беременный» и «Тот ещё Карлосон!».

Ладо Кватания в каком‑то смысле исправил ошибки авторов «Чикатило», показав, что про советских маньяков можно снимать действительно пугающие и захватывающие истории. И для этого режиссёр совместил детектив с социальным хоррором.

Стражи порядка, которых сложно отличить от бандитов, следователь, который психологически травмирован не меньше, чем разыскиваемый им убийца, — эти образы создают на экране плотную, липкую, галлюциногенную атмосферу нескончаемого кошмара. Фильм прямо‑таки пронизан ощущением безнадёжности и тревоги.

«Казнь» не идеальна и местами немного неряшлива. Иногда Кватания слишком увлекается символизмом: так, сначала показывают флешбек, в котором мать Иссы погибает, одетая в красное платье. Спустя какое‑то время начинается сцена знакомства главного героя с возлюбленной. И оно происходит на фоне витража, изображающего женщину в алой одежде, чтобы зрители уж точно поняли мысль автора: любовница воплощает для Иссы материнскую фигуру.

Но это всё мелочи. Если есть возможность, смотрите «Казнь» именно на большом экране, это того стоит. Ведь фильм у Кватании — визионера, набившего руку на клипах, — правда получился потрясающе красивый.