Чем захватывает и пугает «Зона интересов» — фильм о Холокосте, получивший «Оскара» как лучший иностранный фильм

20 февраля на цифровых платформах появился фильм «Зона интересов». Режиссёр Джонатан Глейзер не снимал полный метр 10 лет — со времён фантастического хоррора «Побудь в моей шкуре» со Скарлетт Йоханссон. До этого, кстати, у него был почти такой же длинный перерыв после «Рождения» 2004 года.

Возвращение Глейзера получилось триумфальным. На Каннском кинофестивале картину номинировали на «Золотую пальмовую ветвь», а в итоге она взяла Гран‑при — вторую по значимости награду — и приз ФИПРЕССИ от кинокритиков и журналистов. Также «Зона интересов» претендовала на три «Золотых глобуса» и получила больше 30 наград на более мелких и региональных премиях. В оскаровской гонке работа Глейзера номинирована в пяти категориях, в том числе «Лучший фильм», «Лучший режиссёр» и «Лучший адаптированный сценарий».

Картина отчасти основана на реальных событиях. Если точнее, на книге «Зона интересов» Мартина Эмиса, посвящённой действительно существовавшим людям. Но авторы экранизации превратили фильм в максимально будничную историю. Именно это и делает его таким страшным.

Фильм играет на жутких контрастах

Идиллическая картина: большая семья с друзьями проводит тёплый летний день на речке. Мать и девочки собирают ягоды, мужчины плещутся в воде. Потом они все вместе отправятся домой. Перед сном супруги будут обсуждать планы на будущее, а назавтра самого маленького ребёнка посадят в новую лодочку.

Семья кажется счастливой. Мужчина работает, женщина обустраивает дом мечты — выращивает цветы и кусты, следит за детьми и даже организовывает строительство бассейна на территории. Вот только в будущем у них может возникнуть проблема: мужа повышают и переводят в другой город, и им придётся покинуть своё идеальное хозяйство. Это приведёт к конфликтам в паре.

Кстати, на дворе 1943 год. Мужа зовут Рудольф Хёсс, он — комендант концентрационного лагеря. А его жена Хедвига с детьми живёт прямо за стеной Освенцима. Но все они обладают удивительной способностью делать вид, будто всё хорошо.

Фильмов про Холокост сняли очень много. В плане прямолинейной подачи истории вряд ли кто‑то сможет создать что‑то сильнее «Списка Шиндлера». Но есть сюжеты, которые цепляют не столько реализмом происходящего, сколько жуткими контрастами.

Такой была «Жизнь прекрасна» Роберто Бениньи, где эксцентрическая комедия переходит в драму о концлагере, на том же поле играл «Кролик Джоджо» Тайки Вайтити, смешивающий фэнтезийный воображаемый мир ребёнка с суровой реальностью. И даже «Уроки фарси» Вадима Перельмана добавляли к драме долю иронии, связанную с остроумием главного героя.

Но «Зона интересов» всё равно стоит особняком. Её можно было бы сравнить с «Мальчиком в полосатой пижаме», если бы не принципиальное отличие в самой основе. Фильм Марка Хермана, как и «Кролик Джоджо», рассказывал о столкновении двух миров: когда люди, вроде бы счастливо живущие в военной Германии, вдруг открывали для себя ужасы происходящего.

Персонажи картины Глейзера, наоборот, всеми силами стараются эти миры разделить, хотя никакой тайны для них нет. Муж приносит Хедвиге шубу и прочие подарки — вещи, которые отобрали у заключённых, и она спокойно вытаскивает всякие мелочи из карманов. Дети играют с чьим‑то зубом. Жена может даже буднично бросить служанке, что Рудольф развеет её прах над полем. Но всё это для них будто бы что‑то обыденное.

Когда Рудольф видит, что по реке плывёт человеческий прах, он, конечно, быстро вытаскивает из неё детей и ведёт их домой мыться. Но дальше он решает этот вопрос так, как если бы на соседнем заводе случилась утечка мазута: нужно устранить, исправить, виновных наказать. И продолжить жизнь как раньше.

«Зона интересов» показывает, что люди не существуют в блаженном неведении и не фантазируют, что их близкие непричастны к происходящему вокруг, — как было с Эльзой в «Мальчике в полосатой пижаме». Они просто принимают эти правила.

«Зона интересов» притворяется семейной драмой

Сандру Хюллер — исполнительницу роли Хедвиги — тоже номинировали на «Оскар», только за другую картину. В драме «Анатомия падения» она сыграла писательницу, которую обвиняют в смерти мужа. Однако если посмотреть два этих фильма подряд, то можно, во‑первых, понять, насколько она великолепная актриса. Это два совершенно разных образа, но в каждом из них Хюллер абсолютно органична. Как утончённо и легко она играет в «Анатомии падения», так же живо актриса бегает по дому босиком и выглядит обычной многодетной матерью в «Зоне интересов».

А во‑вторых, и это ещё важнее, станет ясно, что Глейзер очень неожиданно экспериментирует с жанром. После просмотра «Зоны интересов» попробуйте провести мысленный эксперимент (когда выровняется дыхание и перестанут трястись руки от увиденного в финале): отбросьте все фоновые детали, которые рассказывают о Холокосте и убийствах. И вы увидите будничную драму в стиле «Сцен из супружеской жизни» Ингмара Бергмана — на него же явно ориентировались и создатели «Анатомии падения».

Есть довольно милая пара явно любящих друг друга людей, но возникает конфликт интересов, связанный с работой. А ещё муж занимается сексом со служанкой (это не покажут, но намёк очевидный). И тут возникает проблема: жена не хочет понять его ситуацию, требует разобраться и дойти до самых верхов, чтобы не покидать обжитое место. Муж разрывается между домом и службой. Будет даже затянутая сцена на берегу, где герои поругаются из‑за перспектив семьи — очень искренний и будто знакомый многим момент.

Но даже на секунду не захочется подумать, что таким образом режиссёр хоть сколько‑то оправдывает героев, показывая, что они — тоже люди со своими проблемами. Наоборот, их обычная жизнь, скандалы и милые сцены с детьми — это самое жестокое обвинение. Страшнее здесь выглядит даже не сам Рудольф Хёсс, который спокойно обсуждает с коллегами, как рациональней сжигать людей и избавляться от праха, а его жена.

Даже окружающие Хедвигу люди в какой‑то момент не выдерживают — запирают окна, видят кошмары, сбегают без объяснения причин. А Хедвига расстраивается из‑за необходимости переехать подальше от Освенцима. Ведь здесь так хорошо показывать ребёнку цветочки. А дым, крики, выстрелы? Просто посадим побольше деревьев, и всё будет нормально. Можно даже строить планы на жизнь после войны. Ведь ничего не изменится, всё будет так же, как и раньше. Разве нет?

Этот фильм нужно внимательно смотреть и слушать

«Зона интересов» не идёт в кинотеатрах, её получится посмотреть только дома. Но хочется дать совет: если у вас есть проектор или большой телевизор — включайте картину именно на нём, а не на ноутбуке или телефоне. А что ещё важнее — либо найдите хорошую звуковую систему и прибавьте громкость, либо подключите наушники с хорошими басами.

Такие рекомендации обычно дают, если зритель собирается смотреть какой‑нибудь блокбастер вроде «Дюны» или кинокомикс. Но здесь более тонкая история — речь идёт не о грохоте и взрывах. Звук в «Зоне интересов» чем‑то похож на саунддизайн сериала «Чернобыль», где постоянный гул, смешанный с эмбиент‑музыкой, создавал тревожное ощущение, усиливаясь при приближении к источнику радиации.

Вся домашняя жизнь Хёссов сопровождается постоянным гудением. Этот звук даже не всегда можно чётко расслышать, но моментально чувствуется, когда он исчезает, — например, в сценах на природе. Но после небольшой передышки шум снова возвращается.

«Зона интересов» выстроена почти математически точно, чтобы максимально зацепить зрителя. Страшное здесь всегда идёт фоном и никогда — на первом плане. В центре кадра мать с ребёнком на руках, дети, которые играют у бассейна, бабушка, приехавшая погостить, их разговоры и домашние дела.

И где‑то на границе видимости и слышимости постоянные крики, приказы, выстрелы, дым от печей. Это можно было бы даже назвать красивым, если бы не холод по спине от каждой такой сцены.

Может показаться, что Глейзер раз за разом пытается воздействовать на зрителя одним и тем же приёмом — сочетанием спокойного и тревожного. Но этот ход раз за разом срабатывает, а из‑за повторов становится лишь страшнее.

А в те моменты, когда кошмары всё же прорвутся в реальность, автор просто зальёт экран белым или красным цветом. Или хотя бы будет показывать действие не только чёрно‑белым, но ещё и с инвертированными цветами. Главным шоком окажется вставка в финальной сцене — из другого времени, про других людей. Но в том же месте и тоже занимающихся своими будничными делами.

«Зона интересов» страшнее любого хоррора и триллера о маньяках. И, возможно, даже страшнее фильмов о Холокосте, в которых прямо показывают убийства и пытки. Ведь что‑то очевидно жуткое и неприятное скорее всего заставит многих зрителей просто закрыть глаза и отвернуться. Джонатан Глейзер создаёт зловещую иллюзию спокойствия и даже красоты. А на самом деле рассказывает, насколько ужасным может быть самый обычный человек, отделивший свою «зону интересов» от жизней окружающих.