Стэнфордский тюремный эксперимент: могут ли обстоятельства сделать из человека монстра

14 августа 1971 года в дом миссис Уитлоу постучались полицейские. Они приехали, чтобы обвинить её сына в краже со взломом. Женщина была растеряна и пыталась объяснить полицейским, что сын — хороший человек и не делал ничего дурного, но его уже заковали в наручники и посадили в патрульную машину.

Тем утром в калифорнийском Пало‑Альто задержали ещё восьмерых студентов. Им завязали глаза и привезли в небольшую подвальную тюрьму. Заключённых раздели догола, обработали от вшей и одели в униформу — короткую робу с опознавательным номером, резиновые шлёпанцы и чулок, скрывающий волосы на голове. Носить под формой нижнее бельё запрещалось.

Охранники с дубинками и в тёмных очках зачитали студентам правила тюрьмы и развели по трём камерам. Первые часы заключённые чувствовали себя расслабленно, громко болтали и шутили. Чтобы их усмирить, надзиратели посреди ночи провели утомительную перекличку и заставили особенно дерзких отжиматься. Но наказания только накалили обстановку, и вскоре часть заключённых устроила бунт, забаррикадировав камеры. Тогда охранники облили мятежников из огнетушителей, забрали у них одежду и кровати, а двух зачинщиков отправили в карцер.

Надзиратели постоянно придумывали новые воспитательные методы. Они волочили одеяла по траве и возвращали их усыпанными колючками и шипами, ограничивали использование туалета и будили заключённых по ночам. Охранники поделили камеры на «хорошие» и «плохие». Сговорчивые узники из первых выполняли все приказы и получали привилегии, а более проблемные из вторых — подвергались наказаниям и спали на голом бетонном полу.

От беспрерывных унижений у одного из бунтовщиков начались истерики, он умолял его отпустить. Другой заключённый объявил голодовку, за что его отправили в тесную штрафную камеру. Остальным предложили выбрать: либо протестующий проведёт там всю ночь, либо они лишатся одеял. Все предпочли спать в тепле.

Издевательства охранников становились только изощрённее. Они заставляли заключённых чистить туалеты голыми руками, играть в чехарду, отчего их робы задирались и обнажали тело, и имитировать секс друг с другом.

Сложно представить, что произошло бы дальше, но на шестой день всех узников неожиданно освободили. Суд по их делу так и не состоялся, ведь всё происходящее было лишь имитацией реальной тюрьмы, экспериментом Филипа Зимбардо — социального психолога из Стэнфордского университета.

В чём суть Стэнфордского тюремного эксперимента

Это необычное исследование молодого учёного заказал и профинансировал ВМФ США. Военные хотели выяснить причины антисоциального поведения. В те годы этот вопрос стоял как никогда остро. Во Вьетнаме продолжалась непопулярная война, и по стране прокатилась волна студенческих протестов, сопровождавшихся жёсткими столкновениями с полицейскими. А в одной из калифорнийских тюрем произошло убийство трёх заключённых, спровоцировавшее бунт и захват заложников.

Для этого они оборудовали в подвальном помещении Стэнфордского университета камеры и дали объявление о поисках добровольцев для эксперимента. Всем участникам обещали неплохую посуточную оплату.

Для исследования отобрали 24 студента: по девять заключённых и охранников и ещё по трое запасных для каждой роли. Все участники были белыми молодыми людьми из среднего класса. Они прошли несколько тестов, подтверждающих, что у них нет проблем со здоровьем и психикой. С помощью жребия участников поделили на заключённых и охранников. Последних перед началом эксперимента кратко проинструктировали: им предстояло любыми средствами обеспечивать порядок в тюрьме, не прибегая к прямому физическому насилию.

Во всех частях тюрьмы установили камеры видеонаблюдения, чтобы фиксировать действия обитателей. Также учёные могли наблюдать за происходящим через скрытые окна. Сам Зимбардо исполнял роль суперинтенданта и контролировал ход эксперимента.

По плану эта фальшивая тюрьма должна была проработать две недели, но ситуация явно вышла из‑под контроля. Охранники стали проявлять чрезмерную жестокость, а ментальное и физическое состояние заключённых было под угрозой. Решение прекратить эксперимент досрочно Зимбардо принял после того, как подвал посетила аспирантка и по совместительству его невеста Кристина Маслак. Её ужаснули жестокие наказания, которым подвергали студентов, и она убедила психолога завершить этот опыт.

Несмотря на то что исследование отклонилось от плана, шести дней наблюдений хватило, чтобы Зимбардо пришёл к главному выводу: обстоятельства могут оказаться сильнее личных качеств человека, подавить его волю и сделать жестоким.

Что заставляет людей совершать ужасные поступки

Если отбросить жутковатые детали эксперимента, то его результат кажется предсказуемым: да, люди часто бывают жестокими. В этом нет никакого открытия. Гораздо сложнее понять, что приводит к такому поведению.

Спустя несколько десятилетий после тех событий Зимбардо написал книгу «Эффект Люцифера», где попробовал ответить на этот вопрос. Вот какие причины жестокости он называет.

Власть системы

По мнению учёного, это самая главная и сложно решаемая проблема. Устройство тюрьмы, армии, школы или другого подобного института строится на жёсткой иерархии, власть и влияние в которой распространяются сверху вниз. Поэтому у тех, кто на вершине, есть огромный соблазн использовать структуру в личных интересах, манипулировать теми, кто оказался на ступеньках ниже, и принуждать их к дурным поступкам. Вдобавок люди привыкли доверять системе, поэтому оправдывают её, даже когда что‑то явно сломалось.

В качестве наглядного примера в своей книге Зимбардо приводит дело об иракской тюрьме «Абу‑Грейб», где американские солдаты жестоко пытали заключённых. Учёный был приглашённым экспертом на судебном процессе над надзирателями и провёл несколько интервью с участниками событий. Зимбардо уверял, что причиной преступлений были не личные качества отдельных солдат, как настаивало командование армии, а неэффективность всей системы.

Анонимность

Помните, что в униформу охранников входили тёмные очки? Аксессуар им выдали не просто так. За зеркальными стёклами не было видно глаз, что создавало эффект анонимности. Зимбардо предположил, что за такой маской проще отключить внутренний контроль. Позже охранники отмечали, что в очках им действительно было легче наказывать заключённых.

Анонимность позволяет почувствовать себя кем‑то другим, отстраниться от своих поступков и не нести за них личную ответственность. Эта иллюзия безнаказанности развязывает руки и позволяет решиться на жестокие поступки.

Деиндивидуализация и дегуманизация

Обезличенность работает и в другую сторону. Индивидуальность заключённых в эксперименте намеренно стёрли: вместо имён они получили порядковые номера, вместо привычной одежды — одинаковые робы, с этой же целью их заставили спрятать волосы за чулком, имитируя лысину. Всё это должно было создать у охранников ощущение, что за решёткой не отдельные личности, а группа нарушителей. И ей, в отличие от конкретного человека, легче вынести приговор.

Вместе с деиндивидуализацией часто происходит дегуманизация — процесс, при котором человека перестают считать личностью с присущими ей правами.

Такого эффекта противники добиваются во время войн и геноцидов, чтобы оправдывать убийства и пытки. Например, в нацистских пропагандистских материалах евреев лишали всех человеческих качеств и представляли как паразитов, абсолютное зло, которое нужно искоренить.

Один из главных инструментов дегуманизации — язык: убийства называют «ликвидацией», а жертв среди мирного населения — «сопутствующим ущербом». Подобные выражения лишены эмоциональной окраски, поэтому за ними сложнее разглядеть живых людей.

Боязнь быть отвергнутым

Желание быть частью группы естественно для любого человека. Страх стать изгоем часто оказывается сильнее голоса разума и заставляет подчиняться правилам коллектива, какими бы аморальными они ни были. При этом, действуя от лица группы, легче разрешить себе жестокий поступок, потому что ответственность размывается и становится общей, а значит, ничьей.

Яркая иллюстрация — роман Уильяма Голдинга «Повелитель мух» о детях, попавших на необитаемый остров. Часть из них объединяется и называет себя «племенем охотников», после чего стремительно теряет человеческий облик от чувства вседозволенности и боязни остаться в меньшей и более слабой группе.

Скука

Во время эксперимента Зимбардо заметил, что первыми изводить заключённых начали охранники из ночной смены. Психолог предполагает, что долгие часы дежурств, когда в тюрьме ничего не происходило, измотали надзирателей и побудили использовать живых людей как игрушки. Чтобы испытать хоть какие‑нибудь эмоции, охранники злоупотребили своей властью и превратили наказание заключённых в развлечение.

Эту гипотезу подтвердила группа датских учёных. Они рассмотрели более 400 случаев троллинга в интернете, жестокости в армии и школьного буллинга и определили, что скука вызывает садистские наклонности даже в людях, которым обычно несвойственно такое поведение.

Когнитивный диссонанс

В Стэнфордской тюрьме были и охранники, которые не участвовали в издевательствах. Однако никто из них не пытался остановить более жестоких коллег. Зимбардо считает, что причина бездействия заключалась в когнитивном диссонансе. Так называют состояние, когда внутренние убеждения и представления противоречат поведению. Когнитивный диссонанс вызывает у человека дискомфорт. Избавиться от него можно двумя способами: либо поменять свои установки, либо рационализировать поступки. Второй путь гораздо легче, поэтому многие выбирают именно его.

Возможно, в других обстоятельствах охранников возмутило бы обращение с заключёнными. Но когда они добровольно согласились участвовать в эксперименте и почувствовали себя частью группы, найти оправдания своей и чужой жестокости стало проще, чем выйти из игры и признать всю затею сомнительной.

Стоит ли слепо верить результатам эксперимента

Пару лет назад СМИ наперебой стали называть Стэнфордский эксперимент фальсификацией. Эту волну подняла книга французского режиссёра Тибо ле Тескье, основанная на архивных материалах об исследовании, и статья американского писателя Бена Блюма. У обоих авторов есть несколько серьёзных претензий к Зимбардо.

Можно начать с того, что выборка для подобного эксперимента была слишком маленькой и нерепрезентативной. Зимбардо сделал выводы о поведении всех людей, понаблюдав за 24 студентами из одной и той же социальной прослойки. Возможно, будь в тюрьме женщины или представители других профессий и этнических групп, исход был бы другим.

Также результаты мог исказить эффект экспериментатора: участники понимали, каких действий от них ждут учёные, и из‑за этого меняли своё поведение. Более того, Зимбардо и его команда напрямую говорили охранникам, что те должны вызвать у заключённых чувство подавленности или вести себя жёстче. «Преступники» прямых инструкций не получали, но в общих чертах знали, как будет проходить эксперимент, и не могли не слышать об участившихся случаях полицейского насилия в стране. Скорее всего, было нетрудно сложить одно с другим и догадаться, какие результаты предполагают увидеть исследователи.

Двое участников эксперимента в интервью Блюму признавались, что притворялись и пытались достоверно сыграть роли, которые им достались. Стоит сказать, что один из них говорил противоположное в документальном фильме об исследовании. А Зимбардо настаивает, что участники эксперимента не могут быть объективны в его оценках и, вероятно, таким способом справляются с травмой.

Однако излишняя вовлечённость психолога в эксперимент ставит и его беспристрастность под вопрос. Зимбардо в своей книге сам признаёт, что чересчур вжился в роль суперинтенданта тюрьмы. Он в штыки принимал критические комментарии коллег и так боялся бунта заключённых, что даже просил реальных полицейских вмешаться и охранять камеры. Такое поведение не очень‑то похоже на действия объективного наблюдателя.

Хотя Зимбардо публично отвечал на аргументы критиков, следует признать, что его эксперимент не выглядит как эталон надёжного научного исследования. Но напрашивается вопрос: даже если поведение учёного было намеренной манипуляцией, почему охранники так легко ей поддались? Почему они придумывали всё более жестокие издевательства и не отказались исполнять свои обязанности?

Не стоит видеть в результатах Стэнфордского эксперимента неопровержимое доказательство того, что все люди по природе жестоки, достаточно дать им немного власти и вскроется их садистская сущность. Исследование скорее иллюстрирует простую, но важную истину: совершить ужасный поступок гораздо проще, чем кажется.

Как не поддаться злу и остаться человеком

Сила обстоятельств велика, но не идти у них на поводу и сохранить моральный облик возможно. Вот какие действия помогут не оказаться на месте охранников из Стэнфордского эксперимента.

Не бояться признавать ошибки и брать ответственность

Люди постоянно делают неправильные вещи. Это нормально. Если принять этот факт, то получится вовремя остановиться, увидеть ошибку, сделать выводы и двигаться дальше. Так не придётся искать оправдания поступкам и страдать от когнитивного диссонанса.

После признания ошибки важно взять за неё ответственность. Решиться на этот шаг бывает непросто, но он возвращает контроль над ситуацией и не позволяет слепо подчиняться чужому влиянию.

Развивать критическое мышление

Не стоит слепо доверять даже общепризнанным экспертам, ведь они тоже могут ошибаться. В любых ситуациях нужно проверять информацию в нескольких источниках, задавать неудобные вопросы и сохранять объективность. С этими навыками намного проще избежать когнитивных искажений и не поддаться пропаганде и манипуляциям.

Ценить индивидуальность и независимость

Полезно напоминать самому себе и окружающим, что каждый человек не просто винтик в системе, а уникальная личность со своими взглядами, убеждениями и ответственностью. Это не даст почву для деиндивидуализации и дегуманизации.

Расставить «красные флажки»

Этот шаг особенно пригодится для ситуаций, когда «не всё так однозначно». Чётко прочерченная граница допустимого, после которой невозможны компромиссы, не позволит потерять себя и перейти на сторону зла, которое очень хочет казаться добром. Например, можно твёрдо определить, что нападать на более слабого — неприемлемо, стараться всегда следовать этому принципу и не поддерживать тех, кто разделяет противоположную точку зрения.