Анализ ДНК и эмодзи: какие доказательства собирают современные криминалисты

Одного стопроцентного доказательства, которое бы точно указало на преступника, не существует. А факты в любом уголовном деле не должны противоречить друг другу. Об этих и других важных деталях работы следователей криминалист Евгения Крюкова рассказала блогеру Борису Веденскому. Запись их беседы выложена на YouTube‑канале ОСНОВА, а Лайфхакер сделал её конспект.

Евгения Крюкова

Доцент кафедры криминалистики МГУ, кандидат юридических наук, адвокат.

Отпечатки пальцев

У каждого человека есть уникальные узоры на всех пальцах рук и ног. Эти комбинации создаются папиллярными линиями. Они бывают трёх типов и отличаются направлением и формой. Линии образуют сочетания, которые, как считают криминалисты всего мира, никогда не повторяются. Правда, единой базы подобных узоров нет, поэтому стопроцентной гарантии, что на планете никогда не было и не будет людей с одинаковыми узорами, не существует. Но вероятность такого совпадения считается минимальной.

Поэтому главное для следователя — получить полный отпечаток пальца. Тогда можно будет точно сказать, что за человек его оставил. Если у специалиста есть лишь половина узора, установить хозяина уже сложнее. Есть вероятность, что можно перепутать похожие картинки и ошибиться при установлении личности.

Также важно запомнить: если на месте преступления нашли отпечатки пальцев конкретного человека, это ещё не доказывает его вину. Допустим, кто‑то ограбил квартиру. При осмотре следователи обнаружили «пальчики» и установили, кому они принадлежат. Но человек может сказать, что когда‑то был в этом доме в гостях. Или работал вместе с хозяином и поэтому касался некоторых его вещей.

Но если точно доказано, что эти люди не были знакомы и в принципе не могли встречаться, тогда отпечаток может служить доказательством причастности обвиняемого к преступлению. Ведь обвиняемый как‑то должен был проникнуть в квартиру. И если человек никак не мог сделать это легально, значит, есть вероятность, что преступник именно он. При этом единственным доказательством вины найденный след быть не может.

Даже если, как в фильмах показывают, там нож в крови, это ещё не значит, что он держал его именно в момент совершения преступления. Он, может быть, держал его раньше, и этот отпечаток до сих пор сохранился. Конечно, редко такое бывает, но, может, он с друзьями резал колбасу этим ножом. То есть это ещё не значит, что след имеет отношение именно к моменту совершения преступления.

Евгения Крюкова

Анализ ДНК

Для этого исследования обычно берутся следы крови, пота, спермы, слюны. Практически в любом уголовном деле, где есть потерпевшие и можно получить биологические материалы подозреваемых, анализ ДНК используют для идентификации преступника.

Здесь случайные совпадения невозможны. Метод отличный, но проблема в том, что для анализа нужно иметь достаточное количество материала. Ведь исследования проводятся многократно, чтобы получить один и тот же результат, который ни у кого не будет вызывать сомнений.

Поэтому если человек оставил каплю крови, то его можно идентифицировать. Если просто прислонился к стене и немного постоял — нет. А если его прижали лбом к стеклу и остался большой отпечаток, шансов сделать анализ и найти этого человека больше, хотя они не стопроцентные. При насильственном преступлении все подобные следы очень важны.

По техническим преступлениям никто не будет с документов изымать ДНК. Но если там осталась большая капля пота… Например, человек подписывал договор, ему угрожали и он либо плакал, либо исходил потом — в принципе, можно тоже попробовать.

Евгения Крюкова

Почерк

Сегодня мы точно знаем, что есть уникальные признаки, которые можно обнаружить при анализе почерка. Это сила нажима и варианты написания различных символов. У каждого человека, когда он выводит букву, получится своя уникальная линия начала и завершения, а также угол написания.

Конечно, буквы не всегда получаются одинаково ровными и аккуратными. Есть такое понятие — вариационность почерка. Люди по‑разному нажимают на ручку, когда спешат, устали или пытаются изменить почерк. А также в ситуации, когда они просто не в состоянии уверенно держать руку.

Поэтому перед анализом специалисты стараются узнать, при каких обстоятельствах был написан тот или иной документ и даже в какой позе человек находился в это время. Иногда эта информация помогает уточнить важные для следствия обстоятельства происшествия.

Почерковедение развивается давно, с XIX века. И сегодня специалисты используют наработанные за столетия приёмы и учитывают современные реалии.

Цифровой почерк

В наши дни криминалисты, кроме обычного, анализируют и цифровой почерк — то есть особенности работы с клавиатурой и мышкой, выбор кнопок, силу нажатия. А также ошибки, которые человек регулярно совершает.

Например, подозреваемый часто промахивается и вместо одной буквы нажимает соседнюю. Это индивидуальный показатель, который характеризует конкретного человека. А если он набирает сообщение на новом телефоне или планшете, то обычно допускает больше неточностей, чем на знакомом устройстве. И ошибки эти иные.

Например, раньше он никогда не ставил запятую вместо точки, а сейчас сделал это несколько раз подряд. Или вдруг начал добавлять лишние пробелы. Значит, человек редко работает с конкретным гаджетом или вообще взял его в руки впервые.

Ещё один важный маркер — эмодзи, которые он использует. Например, преступники при переписке могут применять какие‑то из них в качестве кодовых сигналов. И если в диалоге подозреваемых одни и те же символы встречаются чаще других, стоит обратить на это внимание. И проанализировать, обычный это разговор или криминальная переписка.

Скорость печати тоже мы измеряем. То есть сколько слов примерно человек может напечатать в минуту. И мог ли он быстро написать, например, какое‑то письмо как злоумышленник жертве. Или это был не он.

Евгения Крюкова

Бонус: показания полиграфа

Если говорить о современных технологиях, сложно не вспомнить о полиграфе. Но пока его показания не считаются доказательствами. Ведь один и тот же человек может реагировать на одинаковые вопросы совершенно по‑разному. Это зависит от его настроения, самочувствия, отношения к процедуре проверки. Если он нервничает, показания полиграфа будут отличаться от тех, что были сняты в спокойном состоянии.

Но методы работы с этим инструментом тоже совершенствуются. Сегодня датчики подключаются к разным частям тела. Полиграф фиксирует 15–20 параметров: дыхание, пульс, различные микродвижения.

Сначала прибор записывает первичные реакции. Затем человек отвечает на несколько вопросов — нейтральных, приятных и неприятных. Датчики фиксируют, какие части тела начинают двигаться, какие мышцы сокращаются, как меняется дыхание. Потом плавно добавляются и другие вопросы — те, что интересуют следователя.

Полиграф практически нельзя обмануть. Есть легенды о том, что надо положить пять копеек в ботинок, какие‑то кнопки использовать. На самом деле всё это не срабатывает. Умельцы пытались принимать разные слабительные или успокоительные. Но полиграф чётко показывает, что человек находится сейчас под чем‑то, его реакция замедленная. И в этой ситуации эксперт просто отказывается от проведения исследования.

Евгения Крюкова

Возможно, после подключения к устройству нейросетей работа полиграфа станет ещё точнее. И его показания будут приниматься как доказательства. И может быть, это произойдёт в течение ближайших нескольких лет.