«Преступления будущего» — прекрасный боди-хоррор, в котором у людей растут странные органы, а хирургия заменяет секс

79‑летнего Дэвида Кроненберга можно назвать одним из пионеров модных сейчас боди‑хорроров. Фильмы этого поджанра ужасов сосредоточены на теле и его изменениях и не очень похожи на стандартные хорроры: они скорее мерзкие и жуткие, чем страшные в привычном понимании слова.

Тело и телесность как таковая являются темой многих фильмов Кроненберга — от «Мухи» с её скрещиванием человека и насекомого до «Экзистенции» с виртуальной реальностью. А сюжет «Автокатастрофы» 1996 года почти полностью повторила картина «Титан», в 2021‑м получившая Гран‑при Каннского кинофестиваля — критиков впечатлила история о женщине, которая занимается сексом с автомобилями.

В новых «Преступлениях будущего» Кроненберг размышляет о последствиях эволюции человеческого организма. Фильм показывает мир, в котором практически никто не чувствует боль, а в телах растут новые органы — какие‑то опасные, но чаще бесполезные. Некоторые люди и вовсе целенаправленно выращивают органы с необычными функциями — например, помогающие переваривать пластик.

В центре истории — артист и его партнёрша. У мужчины постоянно растут новые органы, а женщина при зрителях удаляет их. Это для пары не только способ заработка и самовыражения, но и интимное взаимодействие высшего порядка — куда более важное, чем секс.

В главных ролях снялись Вигго Мортенсен (водитель в «Зелёной книге»), Леа Сейду (девушка Бонда в ленте «Не время умирать») и Кристен Стюарт (Белла в «Сумерках»). Музыку написал Говард Шор — Кроненберг работает с ним с фильма «Выводок» 1979 года, с тех пор композитор создавал саундтреки почти ко всем картинам режиссёра.

Тело в центре внимания

В «Преступлениях будущего» человеческое тело оказывается не безмолвным носителем сознания, а субъектом, влияющим на людей. Оно порождает новые органы причудливых форм — их можно считать и опухолями, и даром. От того, как на это смотрит человек, зависит его образ жизни. Один радуется ушам, выросшим по всему телу. Другой с презрением смотрит не небольшую выпуклость на животе.

Диалоги подчёркивают смещение фокуса. Ни разу за фильм не звучат слова «красивый» или «привлекательный» в адрес людей — герои делают комплименты органам и наростам. Кажется, всех интересует только тело: что у тебя выросло и какую слизь это выделяет.

Часто возникают и другие вопросы: кому принадлежит тело и может ли оно вообще кому‑нибудь принадлежать? Если оно меняется, создавая органы, никак не связанные с жизнедеятельностью человека, имеет ли он право проводить операции? А кому принадлежит мёртвое тело — можно ли его вскрывать и рассматривать? За весь фильм не прозвучит ни одного ответа, что свойственно для Кроненберга. Его вообще не интересуют ясные ответы на сложные вопросы.

Для некоторых людей эксперименты с телом в принципе становятся единственным занятием в жизни. Зачем нужен скучный окружающий мир, если собственный внутренний (в прямом смысле) куда многообразнее и интереснее? Влияние на растущие органы может оказаться и попыткой стать богом, пусть и в рамках одного тела.

Интерпретации художников

«Преступления будущего» показывают, как мир искусства приспосабливается к метаморфозам человеческого тела. Появление новых органов воспринимается художниками как акционизм — серия перформансов и хеппенингов, являющихся актом искусства.

По этой причине некоторые видят в операциях насилие над природой и искусством. Ограничение возможностей тела представляется как ограничение свободы слова.

Перед художниками возникает и вечный вопрос: что такое человек? Он управляет своим телом или, наоборот, подчиняется ему? Среди персонажей есть те, кто приходит к выводу, что постоянной человеческой природы как таковой не существует — она меняется в зависимости от телесных преобразований.

Поиск нового секса

«Хирургия — новый секс», — заявляет Тимлин, которую сыграла Кристен Стюарт. Тимлин хочет главного героя, но устаревшая близость ей не очень интересна, она воспринимается как рукопожатие или массаж.

Оперирование человека превращается в высшую, самую полную форму близости. В одной из сцен женщина получает оргазм от того, что ей пилят кость на ноге. В другой — героиня припадает губами к разрезанному телу мужчины.

Кроненберг не объясняет, что произошло со «старым сексом». Вероятно, зацикленность людей на теле дошла до уровня, когда обычных прикосновений стало мало. По этой причине герои с радостью орудуют скальпелем как более интимным предметом.

Не совсем будущее

В современном мире у людей не появляются новые органы, однако художники давно думают о телесности и проводят эксперименты с телом. Пражские феминистические перформансы состоялись более 50 лет назад, а Марина Абрамович провела свои самые шумные акции в 70‑х и 80‑х.

Во время перформанса «Смерть себя» Абрамович и её партнёр Улай соединили свои рты специальным агрегатом и вдыхали выдохи друг друга, пока не закончился кислород. Через 17 минут после начала действа оба упали на пол без сознания с лёгкими, наполненными углекислым газом. В рамках перформанса «Ритм 0» Абрамович позволила зрителям делать с ней всё что угодно, используя 72 заготовленных предмета, среди которых были нож и пистолет. Чем дольше длилась акция, тем более жестокими становились её участники. Всё закончилось пистолетом в руках одного из зрителей.

Герои «Преступления будущего» в своём стремлении познать чужое тело также доходят до самого радикального варианта, но это не вопрос будущего. По сути, Кроненберг берёт современное отношение искусства к телу, но добавляет в уравнение новые телесные проявления.

Единственное, что действительно говорит о будущем, — причудливые технологии. Интересно, что все они так или иначе связаны с телом. Выходит, что концентрация на нём дошла до такого уровня, что остальные сферы жизни отодвинулись на второй план, для них ничего не нужно создавать.

Гениальный маг Кроненберг

Фридрих Шиллер придумал концепцию Entzauberung der Welt, то есть «расколдовывание мира», согласно которой наука и секуляризация удаляют из мира мистику и мифологемы, делая его простым, в какой‑то степени скучным. Кроненберг борется с этой скукой на протяжении всей карьеры, усложняя свои картины.

Как и во многих фильмах Кроненберга, в «Преступлениях будущего» иногда сюжет касается научных вопросов. И прелесть режиссёра в том, что он идеально чувствует грань между таинственностью и объяснениями. Он готов говорить про физику или биологию, но вскользь, чтобы не разрушить магию. Происходит нечто странное: учёные выдвигают пару догадок, но на этом их всегда устраняют из сюжета.

«Преступления будущего» не понравятся тем, кто хочет посмотреть на удивительные сюжетные повороты. Кроненберг отказывается от полноценного нарратива, в котором есть начало и конец. Его больше интересуют образы и мотивации людей. Можно заменить концовку фильма его серединой, середину — началом, и ничего кардинально не изменится.

Не стоит смотреть эту ленту и в случае, если вас пугают человеческие органы и разрезанные тела, — слишком часто они появляются в кадре.

Зато «Преступления будущего» понравятся фанатам Кроненберга — вероятно, это его лучший фильм за последние 20 лет. Любители жанра боди‑хоррор также останутся в восторге.