Еда из тюбиков и отсутствие гравитации: топ-5 мифов об МКС

Обычные люди, как правило, мало знают о том, в каких условиях работают космонавты. Зато в информационном пространстве существует немало мифов про МКС. На форуме «Учёные против мифов» инженер космических систем Александр Хохлов рассказал, как на самом деле устроен быт на станции и про какие заблуждения о жизни на орбите давно пора забыть.

Организаторы форума — «АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ» — выложили запись его лекции на своём YouTube‑канале. А Лайфхакер сделал конспект выступления. Кроме того, вы можете послушать выпуск подкаста «Пульверизатор науки» на эту же тему.

Александр Хохлов

Руководитель отдела разработки малых космических аппаратов, популяризатор космонавтики.

Миф 1. Космонавты питаются исключительно едой из тюбиков

В самом начале развития космонавтики в корабле, как правило, находился всего один человек. Летательный аппарат был устроен так, что разогреть, а тем более приготовить еду было невозможно. Да это было и не нужно, ведь первые полёты были очень короткими.

Поэтому когда‑то космонавты действительно брали с собой еду в тюбиках. Сегодня в различных музеях и на выставках мы можем видеть те самые космические блюда. Но организаторы экспозиций ничего не говорят о том, что быт на околоземной орбите давно изменился. В наши дни космонавты берут с собой полноценную готовую еду. Правда, в сублимированном или консервированном виде.

Сублимированные супы, пюре и другие жидкие блюда хранятся в длинных порционных пакетах в виде порошка. Когда приходит время обеда, космонавт присоединяет упаковку к специальному крану и наполняет водой, которая нагрета примерно до 80 °C. Он взбалтывает пакет, порошок растворяется, и получается горячий суп. Его едят ложками с очень длинными ручками, чтобы можно было достать еду со дна пакета.

Вторые блюда — каши с мясом, рагу, рыба в разных видах — доставляются на борт в виде консервов. Они очень похожи на обычные земные жестяные банки. Единственное отличие: стенки у космических консервов тоньше, чтобы их можно было легко вскрыть. Такая жестянка ставится в нагреватель, потом космонавт откупоривает её ключом и ест содержимое.

Космический рацион достаточно разнообразен — меню повторяется только через 16 дней. Кроме общих контейнеров с запасами, которые использует весь экипаж, у каждого космонавта есть свой бонусный контейнер. Там лежит еда, которая больше всего нравится именно ему.

Кроме полезных и питательных блюд, космонавты берут с собой и что‑нибудь просто вкусное: шоколадные батончики, мармелад, конфеты. Иногда на борту что‑то готовят — например, могут собрать торт или сделать пиццу. Кстати, грузовые корабли доставляют на МКС не только консервы. Наши «Прогрессы» везут овощи и фрукты, американский Dragon — мороженое. Обитатели станции приглашают коллег из другого отсека в гости и съедают эти вкусные подарки вместе.

Но и тюбики в космосе тоже есть — например, с кетчупом, горчицей, джемом или сгущёнкой.

Конечно же, на МКС используют тюбики для питания. Это различные соусы, какие‑то сладкие вещи — то, что просто можно выжать на питу или на хлеб и съесть.

Александр Хохлов

Миф 2. На борту МКС совсем нет гравитации

Тут начинается спор о терминах, в которых неспециалисты часто путаются. Гравитация — сила, которая возникает при взаимодействии массивных объектов. Разумеется, во время полёта она никуда не исчезает. На станцию оказывает влияние притяжение Солнца, Луны и Земли, внутри модулей все объекты тоже взаимодействуют друг с другом. Особенно важно земное тяготение, потому что именно эта сила держит станцию на орбите. Если бы Земля вдруг исчезла, МКС тут же стала бы спутником Солнца.

На борту есть невесомость. Именно её часто путают с отсутствием гравитации. Кстати, американцы используют другой термин и говорят, что на МКС есть микрогравитация.

Невесомость возникает, потому что станция движется с первой космической скоростью. Именно такая скорость не даёт покинуть земную орбиту и при этом не позволяет кораблю упасть на планету. И МКС, и люди внутри всё время находятся в свободном падении. Из‑за него и возникает невесомость. Кстати, космонавтам очень нравится это состояние, но долго пребывать в нём опасно.

Невесомость ухудшает здоровье астронавтов и космонавтов, и с ней приходится бороться. Если не предпринимать никаких способов борьбы с невесомостью на орбите, можно там находиться чуть больше двух недель. Дальше это уже гарантированная смерть при возвращении. Поэтому приходится заниматься физкультурой. А так, конечно, очень красиво, хотя и вредно.

Александр Хохлов

В будущем учёные планируют создавать космические станции, на которых будет искусственная гравитация, и с вредным влиянием невесомости, или микрогравитации, будет покончено.

Миф 3. На МКС пьют только переработанную воду

Нет, не только переработанную. Но системы регенерации работают на станции постоянно.

Раньше вся система жизнеобеспечения космонавтов строилась только на запасах. То есть что взяли с собой — тем и пользовались. Но когда продолжительность полётов возросла, стало понятно, что для нормальной жизни космонавтам очень нужны системы регенерации. Сегодня они есть и используют как воздух, так и всю жидкость на станции.

В российском сегменте есть блок, перерабатывающий конденсат, который собирается из воздуха. Сначала система кондиционирования отделяет мельчайшие капельки воды — например, частицы пота. Потом вся эта собранная жидкость очищается. Дальше система перерабатывает её в дистиллированную воду. Пить её невозможно, поэтому она служит лишь для технических целей. Иногда в ёмкости вводят ионы серебра, чтобы в воде не поселились бактерии.

Но если в дистиллированную воду добавить соли в тех пропорциях, которые нужны человеку, она станет питьевой. Вода с солями, в отличие от дистиллированной, очень вкусная, её приятно пить.

В американском секторе есть система переработки урины. В нашем её долго не было (хотя на станции «Мир» подобные системы использовались), поэтому все запасы урины наши отдавали соседям.

Очень часто астронавты шутят, что вчерашний кофе становится завтрашним кофе. Российские космонавты так не шутят.

Александр Хохлов

На самом деле никто на МКС не пьёт воду, которая получена из переработанной урины. Её используют для получения кислорода.

И в российском, и в американском секторах есть генераторы кислорода, которые работают по одному и тому же принципу. Вода подвергается электролизу, и полученный кислород сразу же попадает в атмосферу станции. Астронавты для этого активно используют воду, синтезируемую из урины.

У американцев ещё установлен реактор Сабатье, который работает с полученным при электролизе водородом. К нему добавляется углекислый газ, выдыхаемый космонавтами, и устройство синтезирует углерод в виде порошка. В этой реакции снова выделяется вода. И вот её уже используют и как техническую, и — с добавлением солей — как питьевую. То есть получается максимально замкнутый цикл регенерации, в котором в дело идут почти все ресурсы.

В российском секторе пока такого прибора нет и водород с углекислым газом никак не перерабатываются — их просто выбрасывают в космос. Хотя на станции «Мир» был реактор Сабатье. Но сейчас запасы питьевой воды постоянно пополняются — их доставляют на МКС российские грузовые корабли.

Наши много лет отдавали урину, чтобы те переработали, потому что у них была система регенерации, а у нас не было. Но пристыковался МЛМ «Наука», и на нём теперь будет система регенерации воды из урины. Ну, может быть, кто‑нибудь будет её и для кофе использовать.

Александр Хохлов

Миф 4. Космонавтам очень сложно связываться с родственниками

Да, многие годы так и было. В Щёлкове стоит огромная антенна для связи с кораблями на орбите, а рядом находится Центр космической связи. Раньше, когда корабль или станция пролетали над Щёлковом, с ними устанавливали связь. Затем сигнал по кабелю подавался в ЦУП в Королёве.

В Центре управления полётами была специальная комната — там сидели родственники, ожидая момента, когда можно будет поговорить с космонавтами. Сеанс длился 8–10 минут, а потом нужно было ждать, когда станция в следующий раз окажется в той же точке орбиты.

Сейчас всё изменилось. На орбите появилось много спутников‑ретрансляторов. Это и американские RDS, и наши «Лучи». Теперь на МКС есть интернет и IP‑телефония. И космонавты, и астронавты могут в любой момент взять телефоны и позвонить на любой номер сотового. Причём не важно, где в этом момент будет находится станция — над Австралией, Антарктидой или Москвой.

А по выходным члены экипажа могут устраивать приватные телеконференции для родных — тем для этого после старта корабля выдаются специальные планшеты с необходимыми настройками.

Космонавты заходят в интернет — эта возможность появилась несколько лет назад. Они даже ведут соцсети и блоги и читают комментарии к своим постам.

Миф 5. На МКС слишком много аварий, и непонятно, сколько она проживёт

Нет, чрезвычайные ситуации возникают не слишком часто. Хотя, конечно, случается всякое.

Например, в модуле «Звезда» протёк переходный отсек. Чтобы обнаружить место утечки, космонавты распотрошили сухой чайный пакетик. Трещину нашли в том месте, куда прилипли чаинки. Дефект устранили, но всё равно люк в этот модуль всегда закрыт, хотя раньше он был открытым.

Дело в том, что МКС уже выработала свой ресурс. Но её планируют активно использовать ещё несколько лет. Недавно 15 стран, принимающих участие в проекте, решили продлить срок работы станции до 2030 года. Россия собирается использовать свой сегмент до 2028‑го. И сегодня все экипажи постоянно занимаются техобслуживанием и ремонтом, чтобы продлить срок работы оборудования на эти несколько лет.

Но ни одна система не вечна. Когда МКС окончательно выработает свой ресурс, её собираются спустить с орбиты. Российский сегмент, по расчётам, сыграет роль тормоза. Три грузовых корабля «Прогресс», пристыкованных к станции, развернут МКС в пространстве и дадут импульс на торможение. Скорость уменьшится и станет ниже первой космической. Тогда станция сойдёт с орбиты, а потом сгорит в плотных слоях атмосферы. Небольшие обломки упадут на Землю.

Но история космических станций обязательно продолжится. Различные проекты освоения околоземной орбиты есть и у США, и у России.

У России есть проект орбитальной станции. Планируется к концу этого десятилетия вывести первые два‑три модуля на орбиту. Станция будет к середине следующего десятилетия — после 2035 года.

Александр Хохлов