Как снимает Ари Астер — один из самых модных режиссёров последних лет

Ари Астер — один из самых популярных режиссёров, дебютировавших в последние годы. Ему всего лишь 36 лет, однако он уже успел снять три фильма, каждый из которых наделал много шума. Дебютная «Реинкарнация» показала, что в Астере есть большой потенциал, «Солнцестояние» продемонстрировало его огромный талант, а «Все страхи Бо» впечатлил амбициозностью режиссёра. Астер — одновременно и уникальный автор, и представитель очередной «новой волны», работающей в направлении постхоррор. Разбираемся, какие черты делают фильмы Ари Астера особенными.

Особая форма страха

Каждый фильм Ари Астера жанрово определяют как хоррор, однако с большим количеством оговорок. Режиссёр отказывается от простых инструментов, пугающих зрителя (например, скримеров), и концентрирует внимание на другом. В первую очередь — на персонажах. Герои Ари Астера — это надломленные люди. Из их дефекта одновременно вырастает и драма, и ужас.

Гигантское влияние на восприятие фильмов Астера оказывает сюрреализм, который иногда служит основой, тканью картины. Так, в «Солнцестоянии» сцены с европейского праздника напоминают сон героини — настолько они странные. «Все страхи Бо» можно трактовать вообще как угодно, это одновременно и сон, и галлюцинация, и фантазия, и трип. В «Реинкарнации» сюрреализм проникает в жизнь героев через потерю и боль, постоянно намекая на психическую неуравновешенность персонажей.

В каждую сцену Ари Астер пытается вписать ощущение, будто что-то идёт не так, которое перерастает в паранойю. Из неё и рождается страх. Скример пугает несколько секунд и пропадает, а ужас в фильмах молодого режиссёра проникает в зрителя по капле, иногда даже не достигая критической точки. В итоге становится не столько жутко, сколько некомфортно.

Игра со структурой

Для фильмов Ари Астера характерна неоднородность. Две соседствующие сцены могут выглядеть настолько по-разному, словно они случайно оказались в одной картине. Для создания контраста режиссёр активно использует цветокоррекцию, костюмы и погодные условия. Также большую роль играет освещение, эмоции героев и ракурсы. Дробление позволяет выбить зрителя из колеи, поставить его в новые условия. С каждой работой страсть к неоднородности растёт, хотя можно предположить, что автор просто пользуется растущими бюджетами, воплощая все свои задумки.

Режиссёр не только пользуется визуальным и эмоциональным контрастом, но и часто меняет скорость повествования. Он готов добавлять сцены, которые иногда кажутся лишними, просто для того, чтобы разбить структуру. После тягучего эпизода может начаться целое приключение в духе комедий о подростках (как в «Солнцестоянии»), а после страшной погони по лесу Ари Астер показывает целую сказку («Все страхи Бо»). Эмоциональные качели, визуальное разнообразие и смена темпа — элементы, свойственные каждой картине автора.

Блестящая режиссура

Сценарии Ари Астера легко критиковать (особенно «Реинкарнацию», где было много нелогичных эпизодов). Зато его умение управлять съёмочным процессом находится на высочайшем уровне. Актёры, работающие с автором, всегда выкладываются полностью. Операторы, осветители и, что особенно важно, художники также выполняют работу великолепно. Благодаря режиссуре у Астера получается скрывать или немного исправлять огрехи в собственных сценариях.

Тематическая ограниченность

В первых трёх фильмах Ари Астер использует одни и те же темы — для многих это может оказаться проблемой. Смерть близкого (или нескольких, как в «Солнцестоянии») становится отправной точкой, от которой и будет двигаться главный герой. Неудивительно, что некоторые зрители трактуют картины режиссёра как высказывание о семье, что вряд ли лишено смысла.

Чуть меньше, чем о семье, но всё же много фильмы Астера говорят о предательстве. Кстати, смерть, как ни парадоксально, это тоже форма предательства, особенно в «Солнцестоянии». Режиссёр зациклен на хрупкости человеческих отношений. Возможно, поэтому его герои такие доверчивые — в итоге они страдают из-за других людей. Вероятно, «Все страхи Бо» поставит точку в изучении семейных связей, и Ари Астер сменит тему будущих фильмов.

Неслучайная мода

За последнее десятилетие появилось множество режиссёров, которые используют форму хоррора, но не пугают зрителя. Например, Джордан Пил («Прочь», «Мы») занимается социальной критикой. То же самое в «Варваре» делает Зак Креггер, а Роберт Эггерс («Маяк», «Ведьма») увлечён мифологией и фолк-тематикой. Схожие процессы развиваются в Европе, где Паскаль Ложье исследует безумие через гипертрофию и психические отклонения, а Жюлия Дюкурно («Титан», «Сырое») достаёт с пыльной полки боди-хорроры и переосмысляет их.

Ари Астер не только вписывается в эту волну, но и является одним из самых важных авторов направления постхоррор. Ему интересны старые фильмы ужасов, но он не готов брать их характерные черты. Режиссёр может сделать десятки мелких визуальных отсылок, но проигнорировать пугающие элементы.

Может возникнуть вопрос: почему именно хорроры? По всей видимости, дело в пластичности жанра, а также в их метафоричности — в них проще вшить посыл, чем в боевик или комедию. Учитывая тематику, интересующую Астера, он легко мог бы снять драму о семейных отношениях, но всё же не делает этого. Ведь отказ от сюрреализма и токсичной атмосферы упростит историю.

Ари Астер — один из режиссёров, определяющих язык и настроение современного независимого кинематографа. Астера можно не любить или считать переоценённым, однако без него инди-сцена выглядела бы скуднее. Если же вы только хотите ознакомиться с его творчеством, то лучше начать с «Солнцестояния» — самого цельного фильма автора.